Для Дэвида Кэссана (David Kassan) работа — это медитация, способ притормозить, растянуть время, перепроверить сток или учетные записи времени, может быть, он что-то недоглядел.
Дэвид постоянно сканирует свое окружение по поперечным срезам и крупным планам. Его окружение — это сверхтонкая материя, сотканная из эмоций его близких знакомых, эти люди служат его источником вдохновения, для художника нет ничего более интригующего. В качестве фона Дэвид берет самую простую, суровую по текстуре обстановку – необработанные стены из камня, бетона, дерева или фанеры. Изображение должно существовать само по себе, не проявляя каких-либо признаков живописца, и выглядеть максимально однозначно. Дэвид превращает голую поверхность полотна в поверхность, визуально передающую текстуру, с целью документировать город (Дэвид живет в Нью Йорке) в стиле «тромплей». Частная цель и, в то же время, программа максимум – это превратить поверхность полотна в трехмерное изображение фигуры городского жителя (в реальную величину). «Я постоянно исследую творчество гениальных живописцев реализма и сверяюсь с их полотнами – я говорю о тех, кто рисовал в реальную величину. Во-первых, это уличные художники граффити, стрит-арта, трафаретной графики. Также это «ready-mades» Марселя Дюшампа, абстрактная живопись Роберта Раушенберга, и, конечно, настоящий, пронизывающий, концептуальный реализм Караваджо».
Все предприятия и услуги Самары.